- Евреи стреляют! Евреи стреляют! Юден шиссен! – В ужасе кричали нацисты. Это было столь устрашающе, как необъяснимое явление природы. Как если бы Земля сошла со своей орбиты и понеслась в леденящий холод космического пространства. В одну минуту рушились все представления, создававшиеся о евреях веками. До сих пор стреляли только в евреев, и это было естественно. Но чтобы евреи стреляли в ответ, это уже было не по правилам. Это было, чёрт знает, что! Просто возмутительно!

     Это случилось в 7: 30 утра 18 января, в понедельник, когда немцами была предпринята очередная акция отправки жителей гетто в лагерь смерти. Обершарфюрер СС полковник Фердинанд фон Саммерн ввел в дело двести жандармов, восемьсот украинцев, латышей и литовцев. И вдруг у здания столярной фабрики раздался взрыв гранаты, брошенной рукой семнадцатилетней девушки Эмилии Ландау. От её руки пало десятка два немцев, прежде чем пуля сразила её. По её примеру работницы стали бросать в немцев гранаты, камни, стрелять из пистолетов, и оккупанты не выдержав, бежали.

     В то же время на углу Заменгофа и Низкой завязалась упорная схватка. Группа боевой еврейской организации (БЕО), вооружённая ломами, пятью револьверами, пятью гранатами и «бутылками Молотова», сражалась здесь под руководством Мордехая Анилевича. Анилевич лично бросил в гитлеровцев две гранаты, убив ими несколько фашистов. Он разоружил жандарма, забрав у него карабин и парабеллум. Потеряв несколько эсэсовцев, в спешке теряя головные уборы, каски и даже оружие, немцы бежали. С 18-го до 21 января 1943 года все гетто выглядело, как единое поле битвы. Немцы ввели в бой танки и лёгкую артиллерию.

Автоматные очереди и взрывы гранат не умолкали ни на минуту. 21-го выпал густой снег, во многих местах он был окрашен кровью. Кровью пролитой, на этот раз в бою. К вечеру на следующий день выстрелы смолкли. Полковник Саммерн прервал акцию и вывел все свои подразделения из гетто. Результат первого вооружённого восстания превзошёл все ожидания. Приказ Гиммлера о вывозе 16 тысяч человек в Треблинку не был выполнен. История человечества знает много битв, в которых люди сражались за свою свободу, но ни одна из этих битв не зародилась в таких трагических условиях, как восстание Варшавского гетто, которое проходило под лозунгом: «Если погибнуть, то пасть с честью в борьбе»!

     В ходе подготовки к восстанию в гетто выкристаллизовались две руководящие организации: Союз профессиональных военных, которые не хотели иметь ничего общего ни с какими политическими партиями, и Еврейская боевая организация, состоящая из коалиций различных партий, ведущая роль, в которой принадлежала сионистам во главе с 23-летним героем восстания Мордехаем Анилевичем. Обе организации эти тесно сотрудничали друг с другом в ходе восстания против общего врага.

     К весне 1943 года ни у кого в гетто сомнения не оставалось, что самооборона – это единственный путь, по которому следует идти до конца. Особенно вдохновляющим примером, пробудившим дух сопротивления, был подвиг Януша Корчака. Знаменитый педагог Януш Корчак (Генрих Гольдшмит) отказался от шанса на спасение, предложенного ему юденратом, и пошёл на смерть со своими воспитанниками.

     Это не был просто марш к вагонам. Это был организованный немой протест против бандитизма. Они прошло по взбудораженному гетто четвёрками. Корчак со взглядом, устремлённым куда-то ввысь, держал двоих самых маленьких за ручки и шёл во главе колонны. За ним несколько воспитательниц в белых передничках, за ними аккуратно причёсанные мальчики и девочки с ранцами голубыми на плечах, идущие на смерть. Со всех сторон их окружают немецкие и украинские полицаи, которые, впадая в дикую ярость, пинают детей сапогами, бьют нагайками и, время от времени, постреливают над их головами. Но дети не кричат и не плачут, никто не бежит и не укрывается, а только жмутся поближе друг к дружке, как больные ласточки, и это ещё больше бесит гитлеровских нелюдей, которые не испытывают к ним никакого сожаления; револьвер в одной руке, нагайка в другой – и лай собак.
Невозможно было без содрогания смотреть на эту картину. Казалось, что плакали камни мостовой, глядя на этот марш смерти. И транспорт ушёл в вечность, оставив гетто не таким, каким оно было раньше. Все, кто мог владеть оружием, начали вооружаться, вступая в ряды боевых организаций, что и привело к первым упорным январским боям и организованному восстанию весной 1943 года под руководством БЕО (Боевой еврейской организации) и ЕВС (Еврейского войскового союза).

     И они таки испортили фюреру день рождения. Он родился 20 апреля, и к этому дню Гиммлеру очень хотелось преподнести ему маленький скромный подарок – полную ликвидацию Варшавского гетто: «Как бы это было по-человечески хорошо и приятно Адольфу», - думал Гиммлер. Он считал, что достаточно будет трёх дней, для успешного завершения операции по очистке Варшавы от евреев. Но в последний момент генерала Крюгера сменил Бригадный Генерал СС Юрген Штруп. Ветеран Первой Мировой войны, он перед этим сражался с советскими партизанами на Украине и был знаком с тактикой антипартизанской войны. Смена командования потребовала провести ликвидацию гетто в сжатые сроки: один, два дня не больше.

     16 апреля 1943 года Гиммлер сам прибыл в Варшаву и приказал приступать к депортации евреев в лагеря смерти.

     Ранним утром 19 апреля 1943 года Саммерн снова ввел свои отряды на территорию центрального гетто. Впереди колонны – мотоциклисты, за ними медленно ползут танки, бронетранспортеры, подразделения полевой связи, кухня, санитарные машины. На улицах ни души. Гетто как вымерло. Только на внешней стороне стены транспарант, призывающий поляков к совместному выступлению. На стенах домов призывы: «Умрём с честью»! «К оружию»! «Женщины с детьми, в укрытия»!

     Весело распевая, продвигалась колонна немцев. И вдруг песню оборвал град выстрелов, раздались взрывы гранат и бутылок с горючей смесью. Удар был столь неожиданным и сильным, что убийцы бежали, оставляя на мостовой убитых и раненых. Так на перекрестке улиц Налевки и Ганшей встретили фашистов боевые группы под командой Захария Аренштейна, Литка Ротблата и Генрих Зильберберга. Первое отступление немцев и вид гитлеровских трупов вызвали понятный энтузиазм у людей; они выбежали из укрытий, преследуя врага. Так эсэсовские песни сменились стонами раненых и умирающих. Одна из боевичек по имени Тамара, окрылённая успехом, радостно закричала: «На этот раз они нам заплатили»!

     На углу улиц Заменхова и Милой немцам был устроен «котел». Здесь действовали боевые группы под командованием Бера Браудо, Арона Брыскина – «Павла», Мордехая Грауза и Лейба Грузалка. Вооружение обычное: гранаты, бутылки «коктейл Молотова», пистолеты, автоматы. Под охраной трёх танков немцы прошли Заменхову и подошли к Милой. Отряд полицейских, который немцы поставили во главе колонны, и танки повстанцы пропустили вперёд, когда же показались основные силы гитлеровцев, открыли меткий концентрированный огонь. Особый страх на фашистов нагнали бутылки с горючей смесью. Брошенная с крыши дома, бутылка попала в передний танк. Необыкновенно быстро разрастается пламя. Раздаётся взрыв. Команда сгорает живьём. Остальные поспешно отступают.

     Немцы, обстреливаемые со всех сторон, быстро бегут к воротам, прячутся в проёмы дверей магазинов. Огонь повстанцев затрудняет каждую попытку уйти от возмездия. Картина необычная: гитлеровцы бегут перед сражающимися евреями. Бегут немцы, украинцы, латыши и литовцы, ища спасения в подворотнях домов. Немцы выталкивают украинцев из укрытий, бросают в них камни, с тем, чтобы самим спрятаться туда. И снова танк вползает в гетто. Взрыв бомбы – и железное чудовище застывает на месте. Эта картина вызвала небывалый энтузиазм у прячущегося мирного населения гетто. Трудно было узнать тех самых людей, которые ещё вчера были угнетены и терроризированы. Какой-то дивной радостью светились их лица: гетто сражается! На этот раз жизнь будет отдана недаром! Несмотря на введенные свежие резервы, немцы не смогли сломить сопротивления повстанцев.

     В 7:30 утра Бригадный Генерал СС Юрген Штруп гладко выбрился и принял душ, готовясь к наступающему трудовому дню, когда в его номер гостиницы «Бристоль» ворвался полковник СС Фердинанд фон Саммерн с криком: «В гетто уже всё потеряно! Нет нас больше в гетто! Не можем туда пройти! У нас раненые и убитые!».

     В первые минуты растерянности Саммерн хотел поднять тревогу в Кракове и попросить задействовать авиацию, чтобы бомбить гетто, которое находилось всецело в руках повстанцев, с воздуха. Но Штруп посчитал это недостойным его «арийской» гордости применять авиацию против презренных евреев. Спокойно закурив сигару, Штруп с презрением отклонил предложение Саммерна, считая недостойным «арийца» применять против презренных евреев авиацию. Он отстранил Саммерна от командования и изменил план осады гетто.

     Канонада становилась всё сильнее и сильнее. Трудно стало удерживать в таких условиях позиции. Переходя по крышам, повстанцы уходили в глубь Налевок, гранатами забрасывая баррикады немцев. Наконец Штруп вынужден был унизить свою «арийскую» гордость перед еврейским мужеством и вызвать не помощь авиацию.

     Вулканом огня и дыма вспыхнуло Варшавское гетто.
Взбешенные отпором повстанцев, эсэсовцы отыгрывались на больных и невинных людях. Они ворвались в госпиталь и стали бросать раненых и больных в огонь, малюткам – разбивать головы о стены, беременным – вспарывать животы. Врачи и медсестры – все погибли в огне. Однако гетто боролось. Повстанцы заняли целый квартал от Мурановской 21 до угла Налевок 7. Наткнувшись на сильный отпор, Штруп в 17:30 бросил в бой специально подготовленную боевую группу немцев, но и она ничего не смогла добиться. Так закончился первый день восстания, о котором Анилевич писал: «Исполнилась мечта моей жизни. Еврейская самооборона в гетто стала фактом, и месть еврейская набрала реальные формы. Я свидетель у*****й, героической борьбы еврейских повстанцев».

     Бои продолжались. Днём атаковали немцы. Ночь принадлежала повстанцам. Боевые будни приносили все новые героические события, достойные описания пера Иосифа Флавия. Вот в перестрелке с эсэсовцами падает убитый повстанец. Тут же к нему подбегает женщина и, подхватив его автомат, продолжает огонь. А вот на крыше дома появилась девушка с бело-голубым флагом. Всё внимание эсэсовцев обращено на неё, она падает, обливаясь кровью, а тем временем её товарищи выходят из канализационной системы незамеченными и забрасывают гитлеровцев гранатами. Повстанцев при этом было убито трое, а немцы грузят машины трупами своих солдат. А вот выходит на улицу еврей. Стоит и ждёт, когда колонна немцев поравняется с ним, и тогда в упор косит их из автомата, падая сам изрешеченный пулями.

     Польское население Варшавы живо интересуется событиями в гетто. Слухи разрастаются до небывалых размеров. Говорят, что немцы боятся показаться в гетто и действуют только на выжженных пожаром местах, что они продвигаются вперёд, только сжигая дом за домом; с возмущением говорят о творимых немцами жестокостях и с презрением - об их трусости, неспособности справиться с горсткой борющихся за свою честь евреев. Из уст в уста передаются баснословные сведения о понесённых немцами потерях, о сотнях подбитых танков, орудий, о тысячах немцев и украинцев, погибших в бою с евреями. Разнеслась молва о том, что якобы группа повстанцев захватила немецкий танк и выехала из гетто. Людская фантазия видела даже еврейскую Жанну д’Арк на Швенторейской 28, которая прославилась в бою с врагами. Красивая восемнадцатилетняя девушка в белом платье косила немцев из пулемёта, и ни одна пуля её не брала. Казалось, на ней был панцирь. А рядом с нею развевалось бело-голубое знамя.

     Применяя тактику выжженной земли, немцы превратили гетто в руины, и среди руин продолжались бои, но постепенно они затихали. В основном организованное сопротивление было сломлено 16 мая. Однако бои ещё имели место в июле и августе. В начале сентября последние могикане сопротивления ещё давали отпор фашистам. 23 сентября последняя группа повстанцев вырвалась из гетто. Наступила тишина, но и эта тишина время от времени взрывалась пистолетными выстрелами вплоть до конца 1943 года. А потом зима и голод сделали своё дело. С начала 1944 года еврейских вооружённых групп на территории гетто уже не было. Хотя ходили слухи, что отдельные выстрелы ещё слышны были первые полгода.

     На ликвидацию Варшавского гетто немецкое командование бросило три дивизии регулярных войск, дивизию СС, батальоны польской, украинской и литовской полиции с придаточными частями саперов, танков, лёгкой артиллерии и авиации. Этим силам противостояла всего тысяча измождённых голодом бойцов Варшавского гетто, которые предпочитали лучше умереть в бою, чем сдаваться в плен. Даже враги не могли не восхищаться мужеством и героизмом еврейских воинов: «Вот на что способны евреи, когда в руках у них оружие»! – восклицал Геббельс в те дни.

     Восстание Варшавского гетто стало символом еврейского сопротивления и навсегда покончило с мифом о том, что евреи, как стадо баранов, послушно шли без сопротивления в лагеря смерти. Особенно впечатляюще выглядит этот символ на фоне того, что ни один из лагерей военнопленных, где были собраны профессиональные солдаты, не сумел оказать немцам существенного сопротивления и организовать восстание.

     Героизм повстанцев Варшавского гетто вдохновил евреев на борьбу со своими душителями. Кровь бойцов его не пролилась напрасно. Из пепелищ Варшавского гетто, из газовых камер Освенцима, Майданека и Треблинки встал Израиль. На протяжении последних пятидесяти пяти лет мир не устает поражаться победам маленького Давида над Голиафом.

     И пока будет стоять Израиль, можно быть уверенным, что никогда ни одно правительство не решится на физическое уничтожение евреев.