…если мы не поймем смысл исполнения заповедей экзистенциально,
то нам придется понять его органически, т.е. в терминах "мой отец больше твоего".
Или же вообще бросить выполнять эти заповеди и внести свой вклад
в традиционную "еврейскую ненависть к себе"…


Еврей и человек

    
Вот интересный вопрос: отличается ли тогда чем-то понятие "еврей" от понятия "человек", и если да, то чем?
Обычно иудаизм признает в народах такую же человеческую душу, но "на более низком уровне". Так, Луцато пишет: "Поскольку есть в них человеческий аспект, хотя и низменный, пожелал Святой, благословен Он, чтобы было у них нечто похожее на то, что подобает истинному человечеству, а именно: чтобы была у них душа, похожая на души сынов Израиля, и чтобы и у них были заповеди, с помощью которых они добивались телесного и духовного успехов, так же согласно тому, что соответствует их природе. И это заповеди потомков Ноаха" (4.6)
Однако как в рамках экзистенциализма возможно такое понимание? Ведь "природа" человека тем и замечательна, что она лишена "уровней", что как сказано в первой статье "Всеобщей декларации прав человека", "все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестью".
Формула этого юридического определения строго экзистенциальна, она не задает и не связывает человека какой-либо природой, но оговаривает, что со своим появлением на свет он наделяется разумом и совестью, т.е. инструментом выработки собственного выбора. Но разве возможно в этих терминах как-то различить между евреем и неевреем, как-то "отделить" еврея от прочих людей?
А если их нельзя различить экзистенциально, то зачем их различать как-то еще? Ведь в том-то и дело, что согласно исходному экзистенциальному определению все люди именно равны. Между ними не существует градаций. То чем они отличаются - в том числе "уровнями" - второстепенно для них. Состоятельность человека определяется не интеллектуальным коэффициентом, не глубиной профессионализма, не успехом у противоположного пола, а экзистенциальным выбором - им одним. Сказать, что люди отличаются "уровнем святости", значит не сказать ничего. Потому что если мы определим "святость" в экзистенциальных категориях, то просто другими словами повторим то, что уже сказали. Если же мы определим "святость" не экзистенциально, то такого рода "святостью" дорожить нечего, и превосходить кого-то такой "святостью" значит лишь говорить: "мой отец больше твоего". Это проблема преимущественно нашего времени. В ту пору, когда Луцато (1707 - 1746) писал приведенные выше слова, они выгодно отличались от всего того, что говорили в адрес евреев народы. Экзистенциализм в ту пору еще не возник, что же касается христианства, то оно в тот век отказывало евреям даже в таком определении, которое давал неевреям Луцато. Поэтому можно легко списать подход автора "Дерех Ашем" на общую атмосферу того века, даже отметив, что иудаизм в ту пору выгодно отличался от любого другого традиционного учения.
Однако после того как в прошлом веке были сформулированы принципы экзистенциализма, после того как в мир пришла ясная как свет идея равенства всех людей, причем в том самом смысле в каком за тысячелетия до того их формулировала Гемара ("чтобы не говорил человек человеку: "Мой отец больше твоего") - после всего этого традиционный иудаизм в значительной мере в этом вопросе дезориентировался.
Современное еврейство оказалось разорвано. Соблюдающие заповеди евреи аргументируют важность своей религиозности совершенно неработающими доводами "уровней", а светские искренне не понимают, что может сообщить им выполнение заповедей сверх того, что они уже получили в рамках светской культуры.
В условиях современной цивилизации иудаизм стал терять ориентиры, как оказавшийся на полюсе компас. Сегодня встречается множество иудеев, которые обосновывают преимущество своей религии именно "уровнями" и "дополнительными душами", не подозревая, что подобные доводы лишь замутняют смысл тех чистых экзистенциальных определений, которые исходно присущи иудаизму и характеризуют его истинную суть.
Это с одной стороны, а с другой стороны те же самые вопросы возбуждают в народах (в экзистенциалистах) неизбежные сомнения. Ведь в свете этой аргументации народы вынуждены воспринимать евреев именно как племя, цепляющееся за какую-то "природность". Имеется злокачественный антисемитизм, который не принимает в расчет никакой аргументации, но есть и вполне рациональный антисемитизм. И тот еврей, который в наши дни объясняет свое превосходство "уровнем", не должен удивляться тому, что он вызывает неприязненные чувства у того, кто "уровнем" пониже, а по разуму и по совести ничем еврею не уступает.
Этот вопрос, - вопрос сопряжения понятия "еврей" и понятия "человек", вопрос сопряжения представлений иудаизма и других вер и культур, - я надеюсь рассмотреть в ряде статей, посвященных книге "Берешит".

Ересь полигенеза

    
В недельном чтении "Ноах" рассказывается о происхождении народов. От трех сыновей Ноаха - Шема, Хама и Яфета - произошли все расы и народы. Согласно еврейскому взгляду все люди - это дети одной человеческой четы, все они вышли из одной семьи: "А вот родословная сынов Ноаха: Шема, Хама и Яфета. У них родились дети после потопа… Вот семьи сынов Ноаха по родословию их, в народах их. От них расселились народы по земле после потопа" (10.1… 32). При этом в главе "Ноах" повторно упоминается формула богоподобия человеческой личности, причем на этот раз в связи с идеей равенства всех людей: "Кто прольет кровь человека, того кровь прольется человеком: ибо по образу Божию создал Он человека" (9.6)

Этот идея с предельной ясностью формулируется в Гемаре, которую я уже приводил в прошлой статье: "Адам был создан единственным... ради мира между людьми, чтобы не говорил человек человеку: "Мой отец больше твоего" и чтобы выразить величие Пресвятого. Ибо человек чеканит много монет одним чеканом и все они похожи друг на друга. А Царь над царями царей отчеканил всех людей чеканом Первого Человека, но ни один из них не похож на другого. Поэтому каждый должен говорить: Ради меня создан мир".

Итак, в прошлой статье в связи историей о сотворении Адама, мы выяснили, что иудаизм издревле определял человека по существу так же, как в последние полтора века его стала определять экзистенциальная философия. Сегодня, в связи с историей о происхождении народов, рассказанной в главе "Ноах", впору отметить, что иудаизм признает принципиальное равенство всех людей. Вообще важно подчеркнуть, что экзистенциальные представления о человеческом достоинстве неразрывно связаны с представлением о единстве человеческого рода.

Как известно, расизм сформировался на основе теории полигенеза. Он возник как отрицание концепции единого происхождения человечества, которая изложена в нашей недельной главе и которой европейские народы придерживались на протяжении веков. Согласно расистскому "прозрению", Адам не был создан единственным. Тем более единственным не мог быть Ноах. Вот как представляет себе Гете, что на самом деле произошло после потопа: "Природа всегда проявляет свою щедрость и даже расточительность. Ее духу будет больше соответствовать допущение, что она одновременно произвела дюжины или даже сотни людей, чем теория, что она скупо породила их от одной-единственной пары. Когда сошли воды и высохшая земля покрылась достаточным количеством зелени, наступила эпоха становления человека, и люди появились благодаря всемогуществу Бога повсюду, где позволяли условия местности, сначала, вероятно, в горах". Теория полигенеза, впервые высказанная Вольтером и Гете, в течение 19-го века практически полностью овладела умами европейцев, вдруг поверивших в миф о своем происхождении от "ариев", которые были решительно противопоставлены "семитам", с их учением о происхождении человечества из семьи Ноаха. С полным основанием можно сказать, что катастрофа Второй мировой войны была предопределена именно отходом европейских народов от концепции единства человеческого рода в том виде, в котором она изложена в Торе, и переходом к концепции множественных корней, концепции, с которой - по крайней мере на первых порах - заигрывала положительная наука.

Гитлер, окончательно скомпрометировавший расовые теории, говорил: "Столкнулись два мира - люди Бога и люди Сатаны! Еврей - античеловек. Создание другого бога. Сатана! Он, наверно, произошел от другого корня человеческой расы. Я противопоставляю арийца и еврея; и если я называю одного из них человеческим существом, то другого я должен назвать как-то иначе. Эти двое так же различны, как человек и зверь. Это не значит, что я назвал бы еврея зверем. Он намного дальше от зверя, чем мы, арийцы. Он - существо вне природы и враждебное природе".

Но примерно тогда же когда Гитлер произносил эту фразу, экзистенциалисты стали таким же образом определять не только еврея, но вообще всякого человека, т.е. как "существо вне природы и враждебное природе". "Нет никакой природы человека… Человек просто существует… и поскольку он представляет себя уже после того как начал существовать, и после этого порыва к существованию, то он есть лишь то, что сам из себя делает" - писал Сартр.

Сегодня расизм считается однозначно осужденным. Но судьи кто? По меньшей мере, не главные его оппоненты - европейские и американские либералы. Они лишь поменяли знак на своем отношении к "цветным", но, по сути, остаются такими же расистами, как и их отцы. Эта публика органически не способна оценивать человека по реальным заслугам, но только по цвету кожи и схожим признакам. Эти люди заискивают перед теми, кого презирали их отцы. Единственным судьей расизма, равно как и единственной его альтернативой является экзистенциализм, согласно которому "наследственность - это лишь камни, которые может использовать или отвергнуть строитель, но сам строитель не из камней" (Франкл).

Между тем в новой ситуации, когда иудаизм не всегда оказывается способен отождествить свой подход с подходом экзистенциализма, та аргументация, к которой он порой прибегает, невольно начинает приобретать расистское звучание. Очень часто незамысловатые аргументы религиозных людей об "уровнях святости" по своей сути звучат как утверждение: "мой отец больше твоего".


Иудаизм и экзистенциализм

        
Итак, несомненно, что экзистенциальные прозрения иудаизма довольно часто отрицаются теми неуклюжими изложениями принципов иудейской веры, которые делаются многими ее приверженцами. Неспособность сформулировать, в чем состоят основные ценности иудаизма и что их отличает от ценностей других религий и культур - один из самых досадных недостатков современного иудаизма. Так, размышляя на эту тему, р.Кук пишет : "Различия между иудаизмом и религиями, даже произошедшими от иудаизма, значительны. Множество различных идеалов можем мы обнаружить среди этих религий. В человеческом духе имеются общие аспекты в самых разных сферах, несмотря на различия между людьми, сообществами и религиями. Тем более много аналогий, подобий между иудаизмом и религиями, произошедшими из него. Но при всех этих сходствах, иногда даже детальных, то, что сближает иудаизм с остальными подходами, не может преодолеть того разрыва, который сохраняется между ними, и сообщает различия даже в том, в чем сходство обнаруживается. Так что сходство оказывается внешним, а внутренние различия принципиальны" (Орот Исраэль 6.9).

Эта расплывчатая декларация невольно возбуждает целый ряд вопросов. Например, что это за нечто "внутреннее", что делает иудаизм иудаизмом и отличает его от всего остального? Вопрос этот очень важен. Ведь если это "внутреннее" - не экзистенциализм, если экзистенциализм относится к "внешним" порождениям иудаизма, порождениям с которыми он лишь сохраняет определенное внешнее сходство, то тогда иудаизм теряет всякую духовную привлекательность; тогда Авраам, Ицхак и Иаков - это не более чем тотемические предки, цепляться за происхождение от которых не более осмысленно, чем за происхождение от тех же гризли или кенгуру.

Вопрос этот стоит очень остро. Людям не обязательно быть знакомыми с теми или иными идеями, людские головы в каждом поколении представляют собой сообщающиеся сосуды для мирового духа. Поэтому не удивительно, что тогда же когда зародился экзистенциализм (т.е. в первой половине 19-го века, когда Шеллинг впервые противопоставил "эссенцию" и "экзистенцию"), началась и массовая ассимиляция евреев. Если до того иудаизм выглядел в глазах еврейских масс уникальным источником духовной жизни, то после того как открылась перспектива независимого экзистенциального опыта, иудаизм стал стремительно терять для них свое очарование и показался таким же "пережитком", как и любая другая разновидность "опиума для народа".

Мы часто говорим о пресловутой "еврейской ненависти к себе", дыхание которой ощущаем на себе ежечасно, и которая представляет собой главную угрозу существованию еврейского государства. Но задумываемся ли мы над тем, что эта ненависть возникла только в эпоху эмансипации и только среди ашкеназских евреев? Задумываемся ли мы над тем, что везде и всегда евреев отличало как раз обратное свойство - взаимовыручка и солидарность? В преобладающей мере "еврейская ненависть к себе" обусловлена неспособностью иудаизма внятно изложить свои позиции перед лицом общества, принявшего его ценности.

И здесь важно отметить, что р. Авраам Кук как раз находился в числе тех немногих духовных авторитетов, которые сознавали значение секулярной культуры. Р. Авраам Кук объяснял массовую ассимиляцию не ложностью, а напротив, истинностью ее порывов. В отходе евреев от религии он видел не обольщение, а напротив, поиск тех важнейших идеалов, которые сама религия растеряла, а секулярный мир развил и углубил.

Однако если мы признаем, что именно экзистенциализм составляет тайную внутреннюю доктрину иудаизма, то возникнет встречный вопрос: почему бы тогда вообще не пойти широко проторенной дорогой ассимиляции? Разве еврею, как и любому другому человеку, не достаточно выполнять единственную заповедь экзистенциальной философии: думай и живи на свой страх и риск и "царствие небесное" само приложится тебе?

Какой, в самом деле, экзистенциальный смысл может иметься в сохранении своей обособленности, если в основе своей евреи ничем от экзистенциалистов не отличаются? Не расизм ли побуждает евреев цепляться за свой род и за свою религию?

Странно это нам покажется или нет, но этому вопросу практически столько же лет, сколько самому иудаизму, и возникновение экзистенциализма здесь решительно ничего не изменило. Иудаизм родился в этих сомнениях, а не вдруг натолкнулся на них в 19 веке. В самом деле, иудаизм исходно считал нормативной ситуацию, при которой евреи живут среди "сынов Ноаха", т.е. среди людей, понимающих свою природу в еврейском смысле, но при этом евреями не являющихся. Иудаизм всегда исходил из представления о том, что еще до того как Израиль получил свои 613 заповедей, все человечество получило семь заповедей сынов Ноаха, как сказано: "Вот Я устанавливаю союз Мой с вами и с потомством вашим после вас…" (Берешит 9.9)

Исполняющие семь данных Ноаху заповедей считаются праведниками, имеющими удел в грядущем мире. А в силу тех определений, которые традиционно иудаизм дает человеку, исполнителей этих заповедей без малейшей натяжки можно назвать экзистенциалистами.

        
Итак, мы видим, что хотя экзистенциальные цен ности были провозглашены Всевышним еще в семи заповедях, данных Им сынам Ноаха, несколько позже Он все же дал евреям дополнительные заповеди. Иными словами, по замыслу Творца евреи были отделены не только от язычников, но и от праведных единобожников, более того, от них в первую очередь. Зачем? Каков экзистенциальный смысл в разделении человечества на евреев и неевреев?

В следующих статьях я попытаюсь как умею ответить на этот вопрос. А пока обращу внимание на одну предварительную, но в то же время весьма существенную деталь - на внутреннюю экзистенциальность иудаизма, а именно на требование этой религии быть евреем еще до того, как мы составили себе ясное понятие зачем это нужно (вспомним слова Сартра: "Нет никакой природы человека… Человек просто существует… и поскольку он представляет себя уже после того как начал существовать, и после этого порыва к существованию, то он есть лишь то, что сам из себя делает").

Ответ на вопрос, почему евреям не достаточно просто думать на свой страх и риск, но необходимо так же еще выполнять и 613 заповедей, заключен в том, что таков приказ Творца мира. Сам Создатель мира поручил евреям, - т.е. произвольно выбранной Им части человечества - выполнения ряда заповедей (часть из которых Он даже запретил выполнять остальным), для того чтобы "посвятить" их Себе. Это "культурное" отделение утробно и экзистенциально первично, ибо свершается еще до того, как человек себя на мировоззренческом уровне определяет. Еврей честно отвечает: "я не знаю зачем это нужно, но Он так велел, и я не вижу причин, по которым бы мог Его ослушаться". Тот, кто сотворил человека таким, каким его понимают экзистенциалисты, разделил человечество на два рода с точки зрения исполнения заповедей, и мудрствовать здесь просто не о чем.

Иудаизм дорационален, и поэтому для объяснения своей религиозности иудей может придерживаться самых разнообразных доводов, подчас взаимоисключающих друг друга. В этом отношении достаточно вспомнить споры средневековых философов и каббалистов, которых я еще надеюсь коснуться. Примечательно здесь то, что сам иудаизм, как единая религия, не принял какую-то из сторон этого спора! При всей их формальной непримиримости, современный иудаизм в равной мере считает аристотелика Рамбама таким же своим столпом, как и его оппонентов-мистиков Рамбана и Раавада.

Еврейская община экзистенциальна в собственном значении этого слова, она есть еще до того, как понимает принципы своей веры. Иудаизм - это исполнение (заповедей) - нетто. Иудаизм - это исполнение заповедей, совершаемое по воле Создателя мира, обоснование же этого исполнения приходит потом и может быть разным.

Но все же это выполнение не может вечно оставаться доразумным. Во всяком случае, поддерживать религиозность на этом доразумном состоянии достаточно трудно, а порой и невозможно. Рано или поздно возникает насущная необходимость как-то понять значение союза со Всевышним. Иными словами, если мы не поймем смысл исполнения заповедей экзистенциально, то нам придется понять его органически, т.е. в терминах "мой отец больше твоего". Или же вообще бросить выполнять эти заповеди и внести свой вклад в традиционную "еврейскую ненависть к себе".