При очередном грязевом выбросе коричневой злобы против еврейского народа сетевой журнал «Русь православная» снова удостоил особыми почестями мою персону.[1] Высказываться по этому поводу у меня не было желания, но горячее слово солидарности Юрия Окунева [2] заставляет сказать кое-что, чтобы выразить ему мою самую искреннюю признательность. Я благодарен за высокую (вероятно, завышенную) оценку моих литературных трудов, а еще больше – за защиту моей фамилии. Она давно уже не дает покоя ритуалистам в штатском и в церковном (надеюсь, что в псевдоцерковном) облачении. Не по душе этой публике мои книги, особенно «Растление ненавистью: Кровавый навет в России».[3] К спору по существу они не способны, зато мастера копить и извергать грязь, в которой сами и купаются.   

Сперва спустили на меня виршемарателя, наделенного каким-то лауреатством, но обделенного способностью к членораздельной речи.[4] Он облаял  меня за «клевету» на Владимира Даля, которого ритуалисты жаждут прихватизировать. До русских классиков сия свора особенно охоча: думают их именами облагородить собственное непотребство. Даля несут как знамя, размахивая приписанной ему «Запиской о ритуальных убийствах». А в моей книге показано, что Даль той «Записки» не составлял, пришита она ему фальсификаторами. Как не зарычать, если отобрали такую сахарную косточку.

Когда фокус с Далем не удался,[5] решили тем же способом отыграться на моей биографии: приписали мне чужую мерзопакостную книженцию. Пришлось снова ткнуть ритуалистов в их собственное вонючее болото.[6] Но и этот урок не пошел впрок. И вот развернули фронт против «ритуальной» фамилии, полученной мною от предков. Первый наскок -- «Стасика» Куняева, [7] -- был оставлен без ответа, что, видать, и взбодрило раба Божьего Игоря Самина из «Руси православной».  

            Я по-хорошему завидую Юрию Окуневу: детально зная родословную своей семьи, он с большой теплотой рассказал о судьбе ее нескольких поколений.[8] Его книга – редкий человеческий документ, в котором живые люди соотносятся с дыханием Истории. Один из ее героев, дед автора, Исаак Окунев, достойнейший человек, погибший в осажденном Ленинграде, был по профессии резником.

Мой дед, Велв (Вольф) Резник, умер еще до Первой мировой войны, когда отец был ребенком, потому знаю я о нем очень мало, а о более далеких предках не знаю ничего. Могу только догадываться, что кто-то из них, живший в начале XIX века, действительно был резником. Тогда евреев в России наделяли фамилиями, часто фамилией становился род занятий.

В детстве мне довелось вместе с матерью гостить в родном местечке родителей, и меня несколько раз посылали к резнику (шойхету) с купленной на базаре курицей. Я обмирал от страха, когда первый раз шел выполнять это поручение: кошелка в одной руке, зажатая рублевка в другой. О том, как забивают кур, я знал со времен эвакуации, когда мы жили в деревушке в Пензенской области. Вырывавшуюся с квохтаньем пеструху укладывали на пенек, брали топор и отсекали голову. Голова с розовым гребешком и разинутым клювом комочком скатывалась с плахи, а тушка, из которой хлестала темная кровь, судорожно бия крыльями, поднималась в воздух и описывала дугу, прежде чем плюхнуться в четырех-пяти шагах. Однажды хозяйка забила петуха – большого, сильного, она едва с ним совладала. Его обезглавленное тело, громко хлопая крыльями, пролетело шагов пятнадцать – больше половины двора. Этот мертвый полет птицы без головы я и представлял себе, тащась со своею ношей к резнику.

Изба шойхета была неказистая, покосившаяся, такая же, как все соседние. Ко мне вышел сутулый старичок с седой бородой, в ермолке и несвежем фартуке. Он сел на скамейку, стоявшую тут же у крыльца, вынул из кошелки стреноженную курицу и, зажав ее коленями, сделал тонким ножом быстрый продольный надрез на шее. Курица дернулась и замерла. Когда стекла кровь, он подвернул ее головку под крыло и положил обратно в кошелку. Я разжал кулачок и отдал ему рубль.

Не могу сказать, что в следующий раз я нес свою ношу к шойхету с легким сердцем, но такой напряженной жути уже не испытывал. Позднее узнал, что резники-шойхеты проходят особую выучку: они должны действовать так, чтобы животные испытывали как можно меньше боли.  

На бойнях, где забивают крупный скот, мне бывать не доводилось. Догадываюсь, что зрелище не из приятных, и отдаю должное умельцам ведомства Геббельса: они знали, что делали, когда заснятые на бойне кинокадры включали в агитки для нагнетания ненависти к «кровожадным иудеям». Меня восхитила наивная откровенность «раба Божьего» из «Руси православной»: он не утаил, что познания почерпнул из нацистского фильма 1940 года, когда в гитлеровской Германии с особым напором готовилась почва для «окончательного решения еврейского вопроса». Научили «раба Божьего» Богу молиться, а имя тому Богу – Геббельс.

Убийство животных – вещь жестокая, но необходимая, ибо человек нуждается в мясной пище. Вопрос может идти о мере жестокости. Иудеи еще на заре цивилизации задумались над тем, как эту меру уменьшить. Соблюдение строгих правил забоя скота, употребляемого в пищу, исключило из жизни евреев некоторые варварские занятия, по сей день практикуемые повсеместно, например, охоту. Братьев наших меньших убивают оптом и в розницу, часто без нужды, ради забавы. Многие виды животных истреблены, другие – на грани истребления. Если бы все народы Земли следовали примеру религиозных евреев, то насколько богаче была бы природа, насколько меньше зла в мире!

Мой предок, от которого пошла моя фамилия, занимался полезным и гуманным делом – не в пример братве, что засела в «Руси православной», «Нашем современнике» и иных подобных вертепах. 

Но если бы эти вегетарианцы лили свои рептильные слезы только по убиенным животным! Нет, они увязывают убой скота с «ритуальным употреблением христианской крови», то есть приписывают евреям людоедство. Как тут не вспомнить пословицу из сборника Владимира Даля: Чья бы корова мычала, а твоя бы молчала.

В языческой древности все народы и племена приносили жертвы богам, дабы заслужить их благорасположение. Приносили в жертву не только скот, но пленников и соплеменников – непорочных дев, малых детей, стариков. С ростом цивилизованности народы отказывались от этих страшных обычаев. Одни раньше, другие позже. А между «раньше» и «позже» дистанция порой в тысячи лет.

Библейское сказание повествует о том, как Господь, испытывая патриарха Авраама, потребовал от него принесения в жертву горячо любимого сына, а в последний момент велел заменить отрока ягненком. Истолкователи Библии – иудеи, христиане, мусульмане, атеисты – едины во мнении: здесь в образной форме выражен религиозный запрет на человеческие жертвоприношения. У язычников они продолжались до введения христианства, а предки иудеев покончили с этим варварством за две тысячи лет до рождения Иисуса Христа и за три тысячи лет до крещения Руси князем Владимиром. Не говорю о том, что после насильственного крещения языческие ритуалы изживались столетиями.  

Христос учил: прежде чем искать соринку в чужом глазу, поищи оглоблю в собственном. Но не его учению следуют «рабы Божии» из издания, кощунственно названного «Русь православная».

Игорь Савин цитирует мою книгу и комментирует: «Резник все же не отрицает существование неких “ритуалистов” – членов тайных иудейских сект».

Позвольте Вам не позволить, уважаемый раб. Вы отлично знаете, что ритуалистами в моей книге названы не некие, а вполне определенные распространители нацистской заразы, ваши прямые предтечи. Хотите дальше нести эту эстафету, -- действуйте, пока российская Фемида пребывает в летаргической спячке. Но не прикидывайтесь, будто приняли эстафету из моих рук. Вы получили ее из рук доктора Геббельса, в чем сами и расписались.

Юрий Окунев пишет, что от статьи И. Савина пахнуло средневековьем. Как  снова не вспомнить Ежи Леца: у каждого века есть свое средневековье.

[1] Игорь Савин. От кошерной говядины – к ритуальному употреблению христианской крови. «Русь православная», март 2006. См: http://www.rusprav.org/2006/new/24.htm,.

[2] Юрий Окунев. «Русь православная снова возводит клевету на еврейский народ. Сетевой портал «Заметки по еврейской истории,  Гостевая книга, март 2006. http://berkovich-zametki.com/Guestbook/guestbook_mar2006_5.html

[3] Семен Резник. Растление ненавистью: Кровавый навет в России. Москва-Иерусалим, «Даат/Знание», 2001.

[4] В. Хатюшин, «Московский литератор», 2002, № 2.

[5] Семен Резник. Растленные растлители, «Вестник», 2002, № 6 (291).

[6] Семен Резник. Вперед – к людоедству! «Заметки по еврейской истории», 2005, № 6(55). http://berkovich-zametki.com/2005/Zametki/Nomer6/Reznik1.htm.

[7] «Наш современник», 2005, № 8.

[8] См.: Ю. Окунев «Письма к близким из ХХ века, Санкт-Петербург, «Искусство России», 2002.