Главный санитарный врач России Геннадий Онищенко заявил, что Роспотребнадзор намерен ввести обязательную маркировку на пищевой продукции, при изготовлении которой используются генномодифицированные компоненты.
Дело в том, что обыкновенный картофель или рис могут представлять опасность. Они неотличимы от своих безопасных аналогов не по внешнему виду, не по вкусу. Лишь информация на этикетке может сказать, генномодифицирован данный продукт или нет, но зачастую производители предпочитают это не указывать. Никто в мире еще толком не изучал, какой именно вред могут нанести человеку генномодифицированные продукты. Опыты проводились лишь на крысах, но и этого стало достаточно, чтобы сделать вывод: ГМ-компоненты отрицательно влияют на живые организмы. Тем не менее, в России разрешена продажа геномодифицированных продуктов, то есть миллионы человек едят то, что самым непредсказуемым образом может сказаться как на их здоровье, так на здоровье их детей, внуков, правнуков, пра-правнуков…Заявлению Онищенко предшествовал круглый стол в Госдуме РФ, посвященный здоровому питанию. Президент общенациональной ассоциации генетической безопасности Александр Баранов потребовал в своем открытом письме к главному санитарному врачу РФ ввести временный мораторий на использование генетически модифицированных организмов до изучения всех отрицательных последствий. Введение обязательной маркировки, можно сказать, первый шаг к тому, что россияне будут меньше есть генномодифицированные продукты. Но в чем главная опасность ГМ-компонентов, сколько стоит исследование и возможно ли введение моратория? Об этом Александр Баранов рассказал в интервью Накануне.RU.
Вопрос: В своем открытом письме главному санитарному врачу РФ Геннадию Онищенко, озвученном на круглом столе в Госдуме РФ, посвященном здоровому питанию, вы заявили о необходимости исследований уже разрешенных в России ГМ-продуктов. Чем вызвана эта необходимость?
Александр Баранов: Все те методические указания по испытанию продуктов на безопасность, которые существуют в Российской Федерации, не выполняются. В указаниях прописано, что проверка должна проводиться на пяти поколениях, а все проводится на одном, от силы, на двух. В итоге выдается заключение, что все в порядке. То, что сейчас создается с использованием методов генной инженерии, настолько новое, что предсказать какие-либо последствия ученым очень трудно.
Началось все с британского ученого Арпада Пустаи, который неожиданно обнаружил отрицательное воздействие генномодифицированных компонентов на крыс. Его выгнали с работы, заявили, что нельзя опубликовывать результаты, которые не проверили. Но ведь их больше никто не проверял! Затем Пустаи ушел в другой институт, все подтвердил, а потом это отрицательное воздействие обнаружили ученые разных стран.
В прошлом году вице-президент нашей ассоциации Ирина Ермакова проводила опыты, они тоже показали отрицательное воздействие ГМ-компонентов на потомство не только тех крыс, которые ели такие продукты, но и на их детей. В приплоде смертность доходила до 60%.
Вопрос: Произошла мутация на генном уровне?
Александр Баранов: Это не мутации, это какие-то очень крупные нарушения. Понять механизм нарушений – вот задача ученых. Для исследований берется генетически модифицированный организм, его добавляют в пищу животным, потому что на человеке нельзя проверять. Но, вы же сами понимаете, что, фактически, проверяют.
Идет негласный эксперимент. На недавнем заседании в Госдуме об этом и говорилось. Мы наблюдаем вспышки аллергии, ожирения, в основном, в США, где ГМ-компоненты интенсивно используются.
13 марта французы огласили результаты своих последних исследований. Они проверяли генномодифицированную кукурузу, которая разрешена к использованию в виде корма и виде пищи. Выяснилось, что она со страшной силой "лупит" по почкам и печени, влияет на формулу крови. Французы тут же обнародовали эти данные. Международная комиссия по безопасности пищевых продуктов сразу же начала проводить срочные консультации, попросила две недели для того, чтобы вынести вердикт в отношении этой кукурузы и пересмотреть разрешение на ее использование в Европе. А на уровне наших надзорных органов ничего не делается. Тот же Онищенко обнаруживает в шпротах превышение содержания бензопирена, тут же дается указание изъять шпроты из магазинов, наложить арест, прекратить поставки. А почему же, когда обнаруживается содержание ГМ-компонентов, которые вредны, ничего не делается?
Вопрос: На самом деле создается ощущение, что так и будет, ведь все завязано на экономике. Пытались же когда-то прекратить поставки "ножек Буша", какой скандал получился.
Александр Баранов: Но мы ведь теперь и мясо, и "ножки Буша" заворачиваем, если в них превышены дозы антибиотиков и гормональных препаратов. Но тех же "ножек Буша" стало меньше, потому что Россия сказала: у нас жесткий ветеринарный контроль.
Вопрос: Как я понимаю, должен быть такой же жесткий контроль за содержанием ГМ-компонентов в продуктах.
Александр Баранов: Не просто должен быть, он предписан законом и теми же постановлениями главного санитарного врача. Но закон не соблюдается. Мы сейчас запустили открытое письмо по одной простой причине: появилось два научных подтверждения, что генномодифицированная продукция опасна для живых организмов. Это, возможно, опасно и для человека. Поэтому и просим временно приостановить разрешениk7; на использование временно зарегистрированных продуктов до выяснения полной безопасности. Проверялась-то продукция на одном-двух поколениях, а надо на пяти!
Вопрос: Сколько времени может продлиться мораторий, если его введут?
Александр Баранов: Это зависит от тех, кто будет проводить экспериментальную проверку. Пять поколений – это, как минимум, два года. У нас есть и чистая соя. Она дешевле геномодифицированной на 20 центов.
У нас запрещено выращивание генетически модифицированных организмов, то есть растений и животных. Только в экспериментальных научно-исследовательских целях. Но разрешено использовать сырье, полученное из генномодифицированных источников, в том числе и корма для животных, по 15-и линиям по пищевой промышленности (свекла, рис, картофель, кукуруза, соя и так далее) и пять микроорганизмов.
Вопрос: В США, например, натуральные продукты стоят в два раза дороже генномодифицированных. Нет ли опасности, что и у нас такое будет?
Александр Баранов: В США умышленно занижается стоимость продуктов, в которых используются генетически модифицированные организмы, потому что фирмы-производители получают дотации от государства и от биотехнологических компаний. Когда рынок будет насыщен, то на Западе произойдет выравнивание цен. У нас же пока цена одинаковая, и не будет у нас разницы. Наш производитель не настолько образован.
Вопрос: Простой обыватель, придя в магазин, может как-то отличить нормальный продукт от генномодифицированного?
Александр Баранов: Внешне никак не отличить. Только если будете внимательно читать упаковку, ведь закон предписывает обязательно маркировать такую продукцию. Но многие не маркируют. Несоблюдение закона у нас в стране обходится дешевле, чем его соблюдение. Это печальный факт, но его приходится констатировать. Все зависит от политической воли. У нас нет закона о генетической безопасности.
Вопрос: Есть ли у вас данные, какую часть из всех продуктов составляют генномодифицированные?
Александр Баранов: Официальная оценка занижена по той простой причине, что контролирующие и надзирающие органы не имеет право проверять торговые предприятия слишком часто. Некоторые предприятия малого и среднего бизнеса вообще могут не проверяться.
Государственные контролирующие органы обнаруживают, что от 10-12% нашей продукции и 30% импортной содержат ГМ-компоненты. Когда проверяют общественные организации, доля геномодифицированной нашей продукции составляет 20-30%, зарубежной – 50-60%.
Вопрос: На какие средства вы собираетесь проводить исследования?
Александр Баранов: Бюджетные деньги на это не выделяются. В конце прошлого года совместно с Администрацией Президента мы провели круглый стол по вопросам биологической безопасности, в том числе и продовольственной и там объявили о начале сбора средств на проведение международного публичного эксперимента по выяснению отдаленных последствий влияния генномодифицированной продукции на живые организмы. Надеюсь, что в скором времени мы наберем необходимую сумму, потому что это очень дорогостоящее дело. Если проводить не длительный эксперимент, то есть охватить только три поколения, это порядка полумиллиона долларов.
Вопрос: Но ведь и до вас проводили исследования, уже понятно, что геномодифицированная продукция вредна. Кто даст гарантию, что после вашего исследования ГМ-компоненты запретят?
Александр Баранов: Мы надеемся на то, что наше общество своим кошельком, своими заявлениями голосовал против покупки такой продукции.
Вопрос: Как считаете, после вашего открытого письма будет ли какая-то реакция Онищенко?
Александр Баранов: Пока никакой реакции с его стороны нет, но, я надеюсь, что будет. В любом случае на наше заявление, когда мы провели проверку сгущенного молока отечественных брендов, обнаружили там и кишечную палочку, и бутулизм, то он прореагировал в тот же день. Реакция должна быть, как же иначе? Вопрос обсуждался на трех комитетах Госдумы, рекомендации по этому вопросу будут даны и ему тоже.