Loading

Максим Горький

Предисловие и публикация Семена Гольдберга

 
Книгу эту я еще в советские времена читал в зале редкой книги Публичной библиотеки тогда еще Ленинграда, но послесловие великого русского писателя было из нее аккуратно вырезано. Само послесловие (переписанное когда-то от руки его отцом) дал прочесть мне тогдашний коллега по работе Михаил Зискинд. По стилю и силе изложения оно весьма близко к знаменитым "Несвоевременным мыслям" Горького.
Написанное удивительно искренно и страстно это горькое послесловие может, конечно, вызвать неоднозначную реакцию у нынешних патриотов России. Я, например, сомневаюсь, что на книгу Гусева-Оренбургского (и тем более – на послесловие Горького) ссылается в своем скандально знаменитом труде Солженицын. Мне же кажется, что нам полезно знать нашу историю и мнения совестливых современников о былых событиях.

Гете писал:
     И если истина верна,
     Она полезнее обмана.
     И если ранит нас она –
     Поверь, целебна эта рана.

    Семен Гольдберг

 

     Книгу эту следовало бы озаглавить так: "Деяния обезумевших скотов". Составляя кровавую книгу грязных подвигов христолюбивого русского народа, В.И.Гусев-Оренбургсикй, бывший священник, человек совестливый, чувствовал себя, должно быть, очень подавленным той позорной правдой, которую ему пришлось видеть, слышать и рассказать. Он употребил немало усилий для того, чтобы собрать и отметить все, самые ничтожные проблески примитивной "жалости", видимо надеясь, что эта "жалость" – свойственная даже и животным, но оскорбительная для разумных людей, – эта жалость ляжет яркими пятнами трогательной человечности на однообразно-мрачную картину бессмысленного, бредового зверства.
Но его добрые намерения – на мой взгляд – остались безуспешными; напротив, они только еще более усилили и углубили впечатление гнусности и ужаса событий, о которых говорит хроника.

     Пишущий эти строки полагает, что если на тысячу замученных евреев кто-то из русских умудрился пожалеть одного – так уже приличнее молчать об этом "отрадном факте", молчать стыда ради. Ибо ничтожность этой "жалости" не менее постыдна и страшна, чем разительное обилие садической жестокости, присущей русскому народу, очевидно, по натуре его, – натуре раба, который сам способен бесконечно долго терпеть мучения и любит наслаждаться муками других тоже бесконечно долго.
Не надо скрывать мрачную правду, – ведь нигде в мире не режут, не истребляют евреев с такой горячей любовью к делу, как у нас, на Руси. Еврейские погромы по энергии своей, несомненно, стоят на первом месте в ряду "великих исторических деяний русского народа", и для меня ясно, что страсть к этой деятельности все возрастает у нас.

     Я наблюдаю этот рост с 1885 года, когда лично был свидетелем небольшого – количественно – истребления евреев в Н. Новгороде. Но погромы 80-х годов и количественно, и качественно уступают погромам 905-6 годов, а ныне текущие ужасы оставляют далеко за собой по жертвам и жестокости приемов знаменитые убийства в Кишиневе и Белостоке. Прогресс очевиден. Во всяком случае из этого сопоставления вдумчивый и честный человек должен понять, что потомки людей, отравленных монопольной водкой, – ныне отравляющиеся "самогоном" разного рода, – играют в жизни России все более заметную роль, насыщая быт русский болезненной жестокостью – садизмом.
"Классовая борьба". Мудрые люди суют это понятие всюду также охотно и поспешно, как старые бабы всюду суют волю Божию. Там, где русский нищий разбивает палкой и камнем череп нищего еврея, там нет политики, а только патология. Иногда углублять смысл события значит – прятать этот жуткий смысл в пустые слова.

     Я убежден, что русский народ болен отвратительной болезнью, требующей немедленного, сложного и длительного лечения. Эта гнусная болезнь выражается в таких, например, формах: сибирские мужики, вспоров животы пленных красноармейцев, навивают тонкую кишку на палочку, – говорят эта операция заставляет истязуемого судорожно хохотать, и смеясь он умирает. Или: тамбовские пригвождали большевиков ж/д костылями к деревьям за левую руку и часами любовались, сидя у костра, как мучались распятые. Или: на Дону людей распиливали поперечной пилой с промежности и до плеча.
Я могу привести десятки фактов не менее отвратительных, и все они свидетельствуют о безумии народа, о его болезненном состоянии.
А если этот народ духовно здоров, – тогда что же?
Тогда можно сказать лишь одно: он заслужил все свои страдания в настоящем, заслуживает их и в будущем.

     В.И. Гусев-Оренбургский "Книга о еврейских погромах на Украине в 1919 г."
Составлена по официальным документам, докладам с мест и опросам пострадавших.
Редакция и послесловие А.М.Горького. М. Гос. изд-во, 1923 г., 164 с., Главлит №3532, заказ №1908, Гос. трест "Петропечать", типография "Пропагандист", Петроград, Измайловский пр. д.29 (Исполнено издательством З.И.Гржебина), тираж 10000 экз.

Прочтено: 3373      

ОтличноОчень хорошоХорошоНормальноПлохо