Loading

Билл Вилсон – основатель интернационального служения церкви «Метро» в Бруклине, Нью-Йорк. Благодаря этому служению свыше 22000 детей каждую неделю узнают об Иисусе Христе. Яркое служение Билла, начатое им среди обездоленных детей, было повторено более чем в 500 городах Северной Америки, а затем и за ее пределами. Любовь и забота, проявленные к каждому в отдельности, помогли многим обрести спасение. Мы публикуем отрывки из его книги “Чей же это ребенок?».

Когда я увидел заголовки последнего выпуска «Нью-Йорк Дейли Ньюс», я замер. Крупным планом выделялся заголовок «Кто она»? Под этими словами находился портрет девочки с длинными черными волосами - набросок, сделанный от руки. У нее были темные глаза и морщинистый лоб. Единственным определением ее личности служил номер ее камеры в морге: М91 – 5935. Она весила всего двадцать пять фунтов (11,2 кг), ей было около 4 лет. Девочку нашли строители возле шоссе, ее уже сильно разложившееся тело находилось в дорожном холодильнике. На ней не было никакой одежды, ее руки и ноги связаны шнуром, волосы заделаны в хвостик. “Это ведь совсем недалеко от одной из наших тротуарных Воскресных школ», - сказал я себе, глядя на первую страницу газеты. Ее жизнь и смерть остались загадкой. Говорят, что она была мертва уже, по крайней мере, неделю. Ее крохотное тело было положено в зеленый мусорный пакет и засунуто в синий дорожный холодильник. Глава детективов Нью-Йорка Джозеф Борели, наверное, знал только одно. «Ее лицо выражало слишком много горя и страдания для человека, прожившего всего четыре года», - сказал он. «Чей же это ребенок?» - думал я. Девочка стала просто еще одним статистическим фактом для этого ожесточенного преступлениями города. Но для меня она была реальным, когда-то живым, человеком, которому, наверное, нравилось играть со своими куклами и смотреть мультфильмы. Глаза мои наполнились слезами, когда я отложил газету. Именно из-за нее я пришел в этот забытый Богом город. Изо дня в день в течение уже более десяти лет я вкладывал каждую частичку моей жизни в спасение таких детей. Был ли шанс помочь этой маленькой девочке? Была ли она среди более чем десяти тысяч детей, которые приходили в нашу Воскресную школу на той неделе, когда она была убита? «Господь, мог ли я сделать что-нибудь больше того, что сделал, что-нибудь еще для нее?» Не так давно мне позвонила очень расстроенная девушка и попросила провести ее похороны. Эта девочка-подросток погибала от СПИДа. Через неделю она умерла. С тех пор, как я живу в Нью-Йорке, я взял себе за правило: перед тем, как хоронить кого-то, я должен увидеть тело этого человека. За ночь до похорон я пошел в морг, и один из работников провел меня в комнату, где лежало ее тело. Он надел перчатки и медленно раскрыл два мешка, в которых находилось тело. Когда я увидел то, что было в мешках, пожалел, что установил для себя такое правило. Ее голова была размером с мой кулак. Одного уха не было совсем, не было глаза и носа. Я поблагодарил мужчину и направился к ближайшему выходу. Без сомнений, это было самое ужасное, что я когда-либо видел. Вирус разрушил ее тело до неузнаваемости. Сестра умершей девочки тоже хотела, чтобы похороны проводились в церкви «Метро». “Я хочу, чтобы это послужило предупреждением другим детям”, - сказала он. Девочка приходила в нашу Воскресную школу еще в детстве, но решила не посвящать жизнь Христу. Это было неверное решение. Однако перед смертью она вспомнила то, чему ее учили в церкви, и примирилась с Богом. Она хотела, чтобы другие знали, к чему приведет жизнь без Бога. Когда в 80-х кокаин заполнил рынок, этот наркотик стали употреблять сотни тысяч людей в Нью-Йорке. Мы только сейчас видим первую волну «кокаиновых младенцев» - детей, рожденных от матерей, употреблявших наркотики во время беременности. Я видел этих невинных младенцев. Одни похожи на тряпичные куклы, не могут ни двигаться, ни стоять самостоятельно. Многие рождаются глухими. Некоторые трехлетние дети ведут себя так, будто им всего четыре месяца. Другие просто связка костей. Они пассивны, их настроение переменчиво и неконтролируемо. Я разговаривал с несколькими докторами, и у них нет ответов, нет решений. Кокаин в крови матери уменьшает уровень кислорода в мозге и нервной системе ребенка. Дети иногда рождаются с необыкновенно маленькой головой. Это трагическое поколение. Одна мать в Бронксе держала свою семилетнюю дочь на полу, чтобы продавец наркотиков мог изнасиловать ее в обмен на наркотики. Другие родители-наркоманы предлагали своих двух дочерей, семи и пяти лет, супружеской паре, которая работала с нами. Им нужны были деньги, чтобы купить наркотики в тот день. Зная, что кто-то все равно купит этих девочек, и даже не желая думать о том, что с ними потом случится, наши сотрудники купили этих двух драгоценных девочек и воспитывали их три года у себя дома со своими четырьмя детьми. Средний молодой человек в нашем районе сталкивается со стенами, выстроенными вокруг него. Уже к двенадцати-четырнадцати годам многие подростки становятся алкоголиками, наркоманами, преступниками. Многие девочки беременеют и попадают в бесконечный круг бедности и отчаяния. Дети у детей – бессмысленно и непонятно. Но большая часть здешней жизни бессмысленна и непонятна. Я провел много бессонных ночей у окна своей квартиры, задавая себе один и тот же вопрос: «А ради чего все это? Может, я просто трачу попусту время? Может, такое положение дел никого в действительности не волнует?» Но потом вспомнил прошлую пятницу. Я поднимался на четвертый этаж по пропитанным мочой ступенькам для того, чтобы напомнить маленькому мальчику быть готовым к Воскресной школе, в которую завтра его отвезет автобус. Ему шесть лет, зовут Тайрон. Дверь неожиданно распахнулась - и навстречу выбежал мальчик. Он бросился ко мне: «Пастор Билл! Пастор Билл!» и крепко-крепко обнял меня, как будто никогда не хотел отпускать. А что если бы меня там не было? А что если бы автобус никогда не приехал? А что если бы он так никогда и не услышал послание надежды? Система образования забросила детей, не обучая их основным ценностям и принципам жизни. Родители оставили их на воспитание «улице Сезам», мультфильмам по субботам и, к сожалению, телепрограммам или видеофильмам, которые нам с вами было бы даже стыдно смотреть. Постройка тюрем и реабилитационных центров – не решение. Это все равно, что накладывать пластырь на раковую опухоль. Нам нужно достигать, находить их, когда они еще молоды. Это непрекращающаяся христианская полемика между предотвращением и невмешательством. Обычно мы ждем до того момента, когда уже становится слишком поздно, и тогда только начинаем волноваться. Вопрос вот в чем: будем мы строить забор вокруг горы или же поставим «скорую помощь» у ее подножья? Чей же это ребенок? Лучше задать этот вопрос пораньше. Не тогда, когда дело кончится синим дорожным холодильником возле дороги. Не тогда, когда чей-то ребенок становится делом номер М91-5935. По книге Билла Вилсона “Чей же это ребенок?”

Прочтено: 3726      

ОтличноОчень хорошоХорошоНормальноПлохо